Звездно-полосатые войны 2

Эпизод 2 Угол Наклона

Давным- давно в далекой галактике тихо догнивала Старая Республика. В этом нелегком мероприятии ей усердно помогали всякие террористы, садисты, мазохисты и прочие засранцы. Самым большим из них считался адмирал КУКУ, под крылышко которого собирались все недовольные со всей Республики
Балдахин ожидал своего учителя в центральном коридоре храма Жидаев. Мысленно он обижался на Оба На Иди Сюда за то, что уже десять лет он ходил в звании падлавана, разжалованный за страсть изъясняться на С++, которого его учитель не знал. Учитель из вредности оттягивал его повторное посвящение в мудованы, кивая с закрытыми глазами всем указаниям Великого Коды. Мимо него, прошуршав платьем из алого шелка, в сопровождении двух сенаторов прошла девушка ослепительной красоты. Её шикарные каштановые волосы были заботливо уложены в сложную прическу. “Сенатор Ведьма из Портала”, — объявил сенатор, открыв дверь в зал заседаний Жидаев.
Красавица вошла величественной поступью, покачивая бедрами. Балдахин, отбросивший капюшон своего плаща, чтобы лучше рассмотреть посетительницу, тоскливо уставился на двери.
“Не узнала и не поздоровалась, падла…. ” — подумал он, но его размышления прервал вышедший из зала Оба Нам, больно треснув его коленом по седалищному нерву.
— Так, сидишь?
— Угу.
— Не угу, а так точно, падлаван! Встать! Молчать! Отвечай! Кто таков?! Почему Здесь?! Слюни распустил, хоть в таз собирай! Молчать! Смирно!
— Согласитесь Учитель, она красивая, такая чувственная и страстная… Наверное….
— У Жидая нет чувств, нет дома, нет денег, ничего нет. Только фонарик и долги перед родиной… Так… слушай сюда… Великий Кода поручил нам охранять Сенатора Ведьму из Портала. Её приказано увезти с Херца на Портал. Кстати именно эту планету собирается посетить Кода в ходе своей инспекционной поездки.
Балдахин кивнул, отдал всю свою честь и, чётко развернувшись, ушёл в казарму собирать бритвенные и мыльно-рыльные принадлежности. Как обычно им выдали удостоверения засланцев, паек на пять суток на три рыла, денег снова не дали (е… как хотите, в смысле езжайте).
Сенатор Паланкин медленно измерял шагами свой кабинет. Следующее заседание обещало быть интересным. Назначение его председателем Сената Республики грело душу и самолюбие. Только одна мысль не давала ему покоя. Сенатор желал получить в свою постель Ведьму из Портала. Этому были посвящены все его бессонные ночи…. В шутку на очередное семидесятилетие сенаторы каждый раз дарили Паланкину резиновые перчатки и банку вазелина с антисептиком. Он обижался, но подарки, на всякий случай, бережно хранил… Оба На Угол Гоп Стоп обозревал окрестности Портала. Городишко разросся и превратился в крепость. Справа от центральных ворот десяток рыцарей под командой Гаврика Потного играли в Мудабол и тихая семейная идиллия изредка нарушалась их истошными воплями и хрустом костей. Особенно когда один из рыцарей уносил флаг противника, а противник пытался догнать его всеми наличествующими силами, или запускал ему вслед ракету из редимера. Слева Джеймс Болт жарил барбекю для команд на шести драконах. Они облизывались и искоса поглядывали на жирненького огра Шрека. Четыре эльфа мели улицу перед домом с красным фонарем имени Мадонны, из одного из окон за ними наблюдала полуголая Лариска Кротова. На Портале тоже были кладбища, поэтому она опять была вся в синяках. На площади за невысокой оградкой чернели развалины портала выхода, заваленные пустыми бутылками и объедками. Было жарко и в воздухе уже восьмую неделю висело густое предчувствие перемен. Около двухэтажной резиденции Ведьмы на самом солнцепеке возле неработающего фонтана загорал в своем черном плаще, бронежилете и к аске Балдахин. Он с тоской посматривал на открытые окна второго этажа, из которых доносилось пение Ведьмы. Хозяйки видно не было, но легкие белые шторы, которые легкий ветерок перебрасывал через подоконник, давали простор воображению Балдахина. Подошедший Оба На небрежно треснул его ботинком по колену: “Так, иди и подсоби ребятам — там наемники приехали и помогают украшать площадь к празднику. Ты помнишь, что к нам едет с ревизией великой Кода? А помнишь, как он наказывает нерадивых падлаванов? Так что иди и обеспечь этим чудикам жизненно необходимый постоянный контроль”. Балдахин нехотя поплелся на площадь, волоча за собой включенный фонарик и попинывая бычки, которые Гаврик Потный отказался подметать ещё лет восемь назад. За ним тянулась глубокая горелая борозда… На площади в тесном кольце наемников Фаргуса разбирались Юлия Флакк и Лариска Кротова. Первая обвиняла вторую в том, что якобы она увела у неё её мёртвого жениха Каина во время последнего рейда на его родное кладбище. Далее упоминались Ларискина мама, папа, дядюшка, будущие дети и внуки, а так же все остальные родственники до пятого колена в прошлом и в будущем. Особым же вниманием удостоила всё же её маму. Наемники принялись делать ставки на победительницу. Дамы разошлись не на шутку и начали таскать друг друга за волосы, визжать и угощать друг друга пинками под громкий смех наемников. Эта процедура надоела Гаврику Потному, великому магу и волшебнику. Он схватил метлу и прошелся по хребтам обеих дерущихся, чтобы не омрачали праздник. Затем нашел двух здоровенных гоблинов в кожаных штанах и поручил им охрану дамочек, предварительно вручив им по плетке. Девок он заставил отчищать от мусора портал выхода к приезду комиссии великого генерала Коды, памятуя заповедь капитан-лейтенанта роты Гриффиндор незабвенной школы Хогсворд: “Когда руки заняты, голова не работает”. Балдахин созерцал эту процедуру со стороны, грустно теребя «молнию» разгрузки.

\r\n

Лирическое отступление 1. О пареньке Иги, Ларе, тихом Блацковиче и его мести.

\r\n

С глубокого детства маленькому скромному пареньку Иги мама и бабушка внушали, что он самый-самый. Они дарили ему самые дорогие и опасные игрушки и заставляли его играть с ними. К 24 годам парень уже лихо штурмовал засекреченные лаборатории и базы, самолеты, поезда и подводные лодки. Он разминировал ядерные боеголовки, проникал в самые святые уголки самых закрытых бункеров. Маскируя свой комплекс неполноценности, он орал “I’m going in!!!”, то бишь “Я вхожу!!!”, проделывая все это. Он знал и умел практически все, вот только с женщинами ничего не выходило. Это его сильно огорчало, но он старался этого не показывать. Прочитав раз книжку немца Фрейда, он до глубины души проникся его идеями и начал усиленно замещать сексуальную неудовлетворенность играми с пушками крупных калибров. Сам дядюшка Фаргус гордо называл его “Наш Арсенал”, дарил на день рождения всякие вкусности, а половина наемников ходила с пушками, взятыми у него напрокат. Вот только за всем этим он напрочь забыл, что же именно надо сделать с женщиной, чтоб ему стало хорошо… Лара в очередной раз перевернулась в постели. Она тоже умела многое и любила применять свои умения на практике. 5/6 наемников уже узнали это на практике и обходили её спальню пятнадцатикилометровым крюком, на всякий случай подвешивая к пряжке ремня каску. Только малыш Иги оставался для неё неприступным… Вдруг новая идея пришла в её извращенный жизнью с толпой наёмников женский разум, она высунулась по пояс из окна и истошно завопила: “Редимер! Реедиииимеееееер!!!!!!!”. Часть отдыхавших наёмников, услышав этот крик, кинулась врассыпную, с дикими криками на ходу бросая одежду и оружие, другие тихо сжались в комочек, ожидая быстрой и неминуемой смерти. Лариска с удивлением посмотрела на их реакцию и поправилась: “Тьфу-ты! Драгомир! Драаагоооомииир!!!!!!” “Так вот, ты, недоделок фэнтезийный, сделаешь мне сепию, чтоб все мысли напрочь. А вот желания оставь, понадобятся они мне, желания-то”. Лара криво ухмыльнулась и для убедительности еще раз тряхнула за шкирку тощего мужика с грязной бородкой и в сапогах с меховой оторочкой. “Дык, жишь, это, епть, ну ж, чо ж, сделам, дык, чо ж, раз так…”- произнес Драгомир, алхимик в 30 поколении и покоритель мёртвых и тяжелобольных драконов, поддернул грязные штаны и отправился на промысел. Брезгливо скорчившись, Лара пинком выпроводила гостя в окно… С раннего утра Драгомир шнырял по лагерю, растирая в руках, нюхая и пробуя на вкус все попадающиеся на пути субстанции. “Ага…”- радостно подумал он, увидев 15 литровую бутыль с чем-то прозрачным около ноги лейтенанта Пауэлла, который, напевая американский гимн на иврите, старательно протирал кусочком замши 32 сантиметровый объектив ночного прицела любимой бесшумной винтовки господина Блацковича. “Ага!”- вновь радостно подумал он, заметив в техдворе малыша Иги, который матерился на 12 языках и пытался вспомнить, из какой дырки БТР бабушки стреляет, а в которую заправляется. “Ага!!!”- пришел Драгомир в восторг, заметив в курятнике морпеха Гаррисона, который занимался фокусировкой выхлопа огнемета. Пауэлл закончил полировку объектива, глотнул из бутыли, энергично выдохнул на окуляр, как учил его прапорщик Монро, слизнул конденсат и принялся натирать окуляр. Он не заметил, как из-за его спины протянулась рука с пизирьком примерно литра в четыре и в мгновение ока отлила из бутыли выверенное многовековым опытом количество ингридиента. Малыш Иги вспомнил 13-й язык, родной, сказал “Ну и хрен с ним” и швырнул канистру на землю. За его спиной материализовалась тень, и канистра бесследно исчезла. Гаррисон горестно осматривал курятник. “Вот гадость, а раньше-то, вспомнишь, бывало, кислота была…альены всякие… предаторы… веселуха…” — он щелкнул железным ногтем по клюву курицы, замершей на одной ноге и спекшейся от нестерпимого жара огнемета в камень. Клюв отвалился, курица покрылась мелкими трещинами и рассыпалась в пыль. Морпех грустно плюнул на останки (зашипело) и махнул рукой. Драгомир знал скверную привычку Гаррисона сначала стрелять на всякий подозрительный шум, и только потом смотреть, что же там, поэтому был очень осторожен. Прикрываясь щитом из драконьей кожи и опасливо косясь на гранатомет за плечом Гаррисона, Драгомир протянул руку к позабытой зарядной канистре… Поздно вечером Драгомир, хихикая и сверкая гнилыми зубами, протянул Ларе пизирек с непередаваемо мерзким запахом, содержимое которого слабо светилось в темноте. “Отрубит напрочь, дык, жищь, и это самое, не того, ага, и то тама и эта, он опа и на тебе, не то что всё, эта тебе я скажу то ещё! А иначе-то как? Тово, этово, как жи шь, без ентово?” — заверил он, добавил гнусную ухмылку и попытался ущипнуть Лариску за зад. Мгновеньем позже ночную тишь разорвал гулкий звук пинка, и кто-то, тихо прискуливая, быстро-быстро, мелко-мелко перебирая ногами, убежал в пустыню… Всю специально организованную вечеринку Лара выгибалась перед малышом Иги самыми соблазнительными способами. Он понимал, что это намёк, он вообще всё ловил на лету, но что Лариска КОНКРЕТНО имела в виду, понять не мог. У бывалых наемников просто волосы повсеместно дыбом вставали от ужаса, едва они представляли, что ждет несчастного, который попадется в руки изголодавшейся по свежатинке Лариски. “Пей, мааааааленький” — сюсюкала Лара, подливая грустному малышу смесь оптического спирта, дизтоплива и горючего от огнемета, приправленную чем-то определенно сдохшим недели две назад, так кстати подсунутую Драгомиром. Результат не замедлил сказаться: Иги уже после первого глотка выронил любимый пулемет и начал судорожно вспоминать, что же именно ему надо от Лары… Шел пятый час утра. Уже 2 часа утомленные и пьяные наемники мирно спали, дрыгая во сне ногами и, для профилактики, простреливали все темные углы, не просыпаясь, как тишь разорвал восторженный крик осенённого малыша “I’m going in!!!!!!!!”, грохот снесенной с петель двери Лариной комнаты и восторженный визг самой Лары. “I’m in, I’m in!!!!!!!!!!!” — неслось над лагерем. Двенадцать часов дня. Никто из наемников не выспался, все клюют носом и зловеще косят красным глазом на довольного малыша. Тот, вспомнив про фаллозамещение, увлеченно расстреливает все имеющиеся у него пушки куда-то в сторону коровника. “Шоб и вам перепало, пушки — они тоже люди, им удовалетварение, во, надо.” — приговаривает он, перезаряжая магазины. Потом принимается горланить песню собственного сочинения: “А и на базе пушки!!! А пушки как люди!!! Как люди они, в обсчем, пушки!!!” В перерывах между стрельбой и взрывами слышен богатырский храп Лары. Одиннадцать часов вечера. Изможденные коровы, горестно вздыхая, спускаются с потолочных балок расстрелянного в труху коровника и опасливо глядят в сторону темного силуэта БТР. Лейтенант Пауэлл, шепотом проклиная “молодняк, чтоб его”, шомполом загоняет в уши по кубометру ваты. Близнецы Муллинсы о чем-то шепчутся в углу. На пятую ночь, Лара, которой надоели однообразные “in,in” малыша, применила новую тактику. Теперь по улице несся её командный баритон, отчитывающий “In!!! Out!!! In!!! Out!!! In!!! Out!!!” и странные хлопки, напоминающие удары плеткой по чему-то мускулистому, но мягкому. Озверевшие к тому времени от недосыпа наемники спасались кто как мог. Пауэлл изводил стратегические запасы ваты, утащив из санчасти последнюю тележку. Двенадцать участников “дозы”, оправдывая название, неделю назад укурились так, что до сих пор были невменяемы. Оба Муллинса нацепили наушники, присобачили их к одному плееру, закольцевали “У Мери была овечка” и увлеченно отстреливали во сне бесконечные стада овечек, попутно вдвоем зверски насилуя Мери. Никто не знал о тайной страсти тихого Блацковича. Всем был он хорош, все его уважали, как человека, победившего самого Генриха Первого и затыкавшего перочинным ножиком Хельгу фон Буллоу, кроме того, он был один из немногих наёмников, которые имели опыт войны с немцами. Да ещё и не просто с немцами, а с элитными частями. Во многом благодаря ему, да ещё Двенадцати Дозам с лейтенанту Пауэллу и удалось выбить немцев с портала. Сам дядюшка Фаргус с большим уважением и почтением обращался к Блацковичу, называя его не иначе, как \»Старина Вилли\» и поскорее убавлял громкость своего речевого динамика, чтобы не досаждать старику громкими звуками. Но было у него одно очень необычное для наёмника хобби — умри, но дай ему… поохотиться на сусликов. Сусликов здесь водилось великое множество, поэтому для наемника наступил форменный рай. Любил он, знаете ли, тихо подобраться к ничего не подозревающему суслику, приставить ствол любимого “стэна” с глушителем к затылку и внятно прошептать на ухо “Хенде Хох!!!”, после чего удавить автоматным ремнем не успевшего толком испугаться бедного зверька. Зверька затем свежевали и жарили на костре с приправами. Блацкович никогда не доверял приправам Драгомира, а приправы Каина всегда чуть-чуть попахивали склепом, поэтому он сам собирал травки, сушил их и никому не рассказывал своего фирменного рецепта. Когда эта забава начала надоедать, Блацкович начал дрессировать сусликов и добился немалых успехов на этом поприще. Теперь они на выбор исполняли разные wav-файлы — кричали “Не убивай!” голосом ботов из Анриала Турнамента или падали на колени и молили о пощаде, заливаясь слезами. Но верхом дрессуры были суслики, которые в ответ на его слова кричали: “Хальт!!!” и пытались закидать его гранатами-колотушками, непонятно из чего сделанными, но не скажу что напоминавшими. Тихий Блацкович был безмерно счастлив. Когда он возвращался на базу после удачной охоты, другие наёмники прятались по палаткам и казармам, чтобы не встретится взглядом с глазами старого десантника, столько в них было возвышенного садистского удовлетворения. Многие, очень многие наемники отдали бы половину боекомплекта и лучшую разгрузку, чтобы поучаствовать в фирменной забаве Блацковича, но старый еврей был неумолим. Он вынашивал планы коварной мести. Дело в том, что он не выносил громких звуков, быстрых движений и бездушного насилия вообще. Все, что он делал, было призвано доставлять эстетическое удовлетворение. Но малыш Иги со своими садомазохисткими сексуальными игрищами каждой ночью, окончательно расшатал слабые нервы старика. И тот пригласил утомленного, но безразмерно удовлетворенного малыша на охоту. “Понимаете, молодой человек ”- орал старик на ухо малышу, высунувшемуся “по-походному” из люка БТР — “охота — это утонченное, высокое искусство, требующее к себе чуткости, я бы даже сказал, нежности”. “Ага!!!”- проорал ему в ответ малыш — “Уж я всажу, так всажу!!! Мало не покажется!!!!” Старик горестно вздохнул, прекратил тщетные попытки перекричать дизель БТР, отпустил ствол КПВТ и полез в десантное отделение, чтобы укрыться от летевшей в лицо пыли. Пустыня Мёртвых Избирателей. В её середине стоит запыленный БТР и два человека распаковывают какие-то тяжелые тюки. Оба В Нас Лучше Чем В Таз, на пару с Балдахином увязавшийся за Блацковичем и малышом Иги, сидят на вершине скалы и пытаются понять, чем те занимаются. “Сейчас мы тихо, незаметно выследим суслика и так же тихо его убьем” — поучал Блацкович своего более молодого и нетерпеливого напарника. “Вот так” — он мастерски вскинул “стэн” и не в меру любопытный суслик в сотне метров от него умер от свинцового инфаркта, не издав ни звука. “Теперь попробуй ты…” — старик прилег на землю, чтобы не мешать. Малыш Иги, путаясь в укупорке, распаковывал IWS-2004. Ведь это его первая охота!!!! С самим Блацковичем!!! Об этом будут говорить годами!!! Он лучшиииииййй!!! “Только бы не облажаться” — волновался он, с пятой попытки вставляя магазин. Любопытный суслик встал в стойку, пытаясь рассмотреть этих смешных и неуклюжих людей в 15 метрах от него. “Вот он” — плотоядно прошептал Блацкович — “пусть он умрет, даже не заметив этого”. “Ага!” — тоже зашептал Иги, тяжело дыша от волнения — “я его сделаю, я его сделаю…”. Он сосредоточился. Сейчас он убьет этого суслика. Двадцатикратный коллиматорный прицел Мк-5 позволял увидеть каждый волосок на теле каждой блохи суслика. Глубокий вдох, половина выдоха… предметы окутались золотистым сиянием, красная точка коллиматорного прицела замерла на переносице зверька. Вот он — экстаз снайпера! “Перекрестье, перекрестье, нажимай” — подумал Иги и нажал на спусковой крючок. Тяжкий грохот расколол тишину пустыни. Усиленный заряд пороха вышвырнул стрелку из вольфрамового сплава калибром 15,2 мм со скоростью полтора километра в секунду. Она понеслась вперед с треском разорванного и схлопывающегося кавитацией сзади воздуха… Потом произошло сразу несколько событий. Обалдевший суслик ощупывал лапами дымящуюся лысину. Бешено крутящаяся стрелка проделала в его шикарной шевелюре добрую просеку и подпалила края, создав замечательную цветовую гамму. Зверек поспешно подобрал с земли упавшую челюсть и похромал прочь, припадая сразу на обе отбитые ноги. В воздухе остался висеть пронзительный запах пороха, горелой шерсти и чего-то еще более неприятного, сусличьего. Блацкович вскочил на ноги. “”№;%::?:!!!” — закричал он “Ты бы еще, №;%№№, ядерную боеголовку, ;%№”№№;””!;,выпалил! Да я тебя №”;”№;”№%; ;%:%;: на ствол “%”;%; натяну ;№:%;%: вместо глушителя №;%№%; чтоб пулями плевался!!!!” Его рев унесся к видневшимся вдалеке скалам. Первый замзавпомпотрах главного нарколана закончил копать окоп. Он имел полное право гордиться собой. Восемь суток он пробирался сюда, чтобы обнаружить слабое место в обороне наемников. Ни один суслик не знал о том, что он здесь. Завза…х ухмыльнулся и поправил маскировочную сеть. Он еще раз оглянулся вокруг и вытянул из футляра пятидесятивосьмикратный бинокль с ЧПУ, позволявший подглядывать из-за угла и осматривать пространство на 360 градусов, не двигаясь с места. Он гордился этим аппаратом. В распоряжении нарколанов было всего два таких девайса, и чтобы получить этот ему пришлось пригрозить дендроиду-завупомускладтраху сошлифовать ему все выступающие части тела рашпилем, а потом поиграть получившемся мячиком в футбол. Пораженный до глубины души складтрах полчаса старательно конспектировал его слова, но потом у него переглючила операционная система, и он тут же выдал требуемое. Плюс к этому завзах… испытывал малую электронную пехотно-саперную лопатку на базе Пентиума — 12, сменянную на бутылку ректификата у одного из Токсиков . Зампом…х сладко потянулся. Сейчас он узнает все. “Сейчас, сейчас” — подумал он и поднес бинокль к лицу. Нежный прибор вдруг разлетелся стеклянными брызгами в руках нарколана. Что-то проревело в двух миллиметрах от его лица, вонзилось в скальную глыбу у него за спиной, взорвалось там и вывалило ему на макушку с центнер камней и двух жидаев в придачу. Выдав на самом литературном нарколанском языке: “;%№%::?%:*”- он вскочил, разорвав маскировочную сеть, и принялся истошно орать. “А?” — отозвался малыш Иги и снял стрелковые наушники. Выдохшийся и охрипший Блацкович с трудом перевел дыхание и собрался повторить. Вернувшееся с гор эхо услужливо помогло ему, старательно повторив все про “натяну на ствол”, “будешь плеваться” и добавив от себя что-то насчет какого-то там разбитого бинокля и что оно (эхо) сделает его одним этим биноклем и 10 раз и не только его, а всю его родню и друзей и много ещё чего. Даже Блацкович удивлённо посмотрел в сторону, откуда принеслось эхо и стал вспоминать свою тираду. Иги тем временем ковырял берцем камень, выковыривал из него крупные куски и тут же разминал их пальцами ног в порошок. Ему было так стыдно, что он готов был проковырять планету насквозь, вылезти с другой стороны и закричать: “Это не я стрелял!” Замзавпомпотехтраху же, было так жутко обидно за пропавшие без всякой пользы труды, что он прыгнул в замаскированный танк и, решив познакомить проклятых наёмников с тёмной стороной всякой разной Силы, выпалил в белый свет как в копеечку, потом развернулся и помчался прочь от Портала и Пустыни Мёртвых Избирателей. Оба На Угол Жан Вам И Нам И Всем крикнул Балдахину: “Догоняй этого подонка, однозначно!”, добежал до БТР-а Иги, прыгнул на него и рванул в сторону портала вслед за улетающим снарядом крича: “Я тебя спасу! Я тебя спасу!”. Балдахин постоял некоторое время, размышляя, на какую же ему часть силы теперь прыгнуть, на тёмную или светлую, чтобы догнать полкползамтехтраха, потом плюнул, выругался и побежал пешком. Пробежав миль тридцать, он решил что марш-бросок он уже сдал тридцать раз, поэтому выругался ещё громче и вышеэтажнее и растворился в воздухе, благодаря темной стороне всякой силы — канализационному люку. Тёмная сторона силы предоставляла своим пользователям практически неограниченные возможности! Связь была такой удобной и быстрой, что можно было не принимать во внимание её запах. Балдахин просто обалдел от удивления, когда тёмная сторона силы вывалила его прямо под гусеницы танка зампомпозавтехполктраха. Танк прогрохотал по его силовому бронежилету и, обваляв в пыли, оставил лежать посреди дороги. Балдахин вспомнил побои генерала Коды, подумал, что танковые гусеницы это семечки, вскочил и схватил танк за выхлопные трубы. Зампозавдевтрахполк удивился, когда танк тормознул так резко, что самого зампополкдевтрахтеха чуть на размазало по лобовому бронелисту. Он подумал, что умудрился оборвать обе гусеницы и со страшными матами выскочил на башню. Но с ближайшей горы за ним следили два Химика, посланные Главным Эдельвейсом проконтролировать разведывательную деятельность замзамзамдедушки. В случае, если его деятельность в тылу наёмников Фаргуса будет раскрыта, а сам он взят в плен, они имели чёткие инструкции не оставлять в живых никого. Они уже очень давно ждали, когда же, наконец, замзамзавполкпомподевтраха разоблачат, чтобы прибить его. Когда Балдахин остановил танк, а замзавпомпотрах вылез на башню, химики с удовольствием этот приказ выполнили, выпалив в него из 152 миллиметрового орудия. Шестидюймовый снаряд пробил зампомпотраха насквозь, зарылся в песок, но не взорвался. Балдахин на всякий случай выковырял его из песка, засунул в карман и попытался сделать зампомпотраху искусственное дыхание, но все его попытки были тщетными. Зампомпотрах только выругался самыми грязными словами, которые Балдахин ещё не слышал в своей жизни и помер. Тогда Балдахин закинул его труп на башню, сам прыгнул на место водителя и поехал в Портал. Тем временем в Портале, во время драки Лариски и Юльки, как всегда не вовремя, появилась с ценными указаниями Ведьма, а, в момент, когда она покинула балкон, раздался свист летящего снаряда и отголосок выстрела Т-80У зампомпополкзавтехтраха. Снаряд просвистел над головами и взорвался в гостиной Ведьмы. Ведьма вылетела из окна вместе с клубами дыма, осколками и обломками мебели и грохнулась посреди площади. Наемники заняли круговую оборону. Оба На Жан Клод Вам Отдамся Бесплатно с фонариком, (материализовавшийся на площади за секунду до прилета снаряда, затратив на эту операцию все стратегические запасы светлой стороны всякой силы), прикрывая собой Ведьму, схватил её за заднюю ногу и утащил бесчувственное тело за угол. Шон Муллен, подхватив с пола валяющийся без присмотра гранатомет, отправился в разведку. Минут через двадцать он появился и доложил Балдахину, что покушение совершил чувак по кличке “дамский мастер”, больше известный как IGI-2, занимающий ответственный пост помпоглавтрахтеха при дворе Главного Эдельвейса И Учителя Анаши И Прочая И Прочая но, к сожалению, он крайне неуловимый и работает без конторы “Наемники Фаргуса”, так что отследить его не удастся. Ведьма вынуждена была покинуть площадь в бесчувственном состоянии, а зря, ведь начиналось самое интересное. Лариска и Юлия дочистили портал выхода. Балдахин и Гарри, роверяя их работу, поставили на место какой-то валявшийся рядом 8 лет кирпич, и, из портала выскочил Арчи Вилли по прозвищу Reincarnator. Он тут же радостно взвизгнул “Трупачки!!!! У-тю-тю!!! Идите же к папочке!!!”, пару раз для понта зловеще взмахнул руками и кинулся оживлять наёмников Фаргуса, погибших десять лет назад во время штурма концентрационного лагеря Портал, и Эдельвейсов, погибших там же, так же, и при тех же обстоятельствах. Ошалевшие от счастья Герои Меча и Магии (таща за ноги покалеченных во время Мудабола), ломанулись было в портал, но им гнусавым голосом ворона и предупредительным разрядом в 9*10 9 вольт вежливо напомнили, что ВХОДА НЕТ. Затем началось всеобщее празднование с обильной жратвой и выпивкой, во время которого Лариска запала на Реинкарнатора (У того тоже была страсть к кладбищам, пепелищам и побоищам, особенно где много покойников и они забавно ходют и воют). Вылезший из своего фамильного склепа Каин перешел, таким образом, в полную собственность Юлии, чему последняя была несказанно рада, а последний невероятно удивлён. Все это дело заливали местным вином и шнапсом, недопитым Эдельвейсами. После всего этого по полковому расписанию у наемников стояла бурная ночная оргия с различными видами извращений и разложением всех моральных норм поведения сначала по очереди, а потом сразу. К спальне Ведьмы приставили охрану в лице Оба На Чё Я Вижу, который крутил в кармане снаряд, подобранный Балдахином и никак не мог понять, кто же делает такие пульки. В конце концов он решил дождаться конца своей смены и наведаться вместе со снарядом к своему старому знакомому, большому специалисту во всяких пульках Скаарджу Манкубусову, который, отойдя от дел, купил небольшой ресторанчик на Херце и, привинтив вместо плазменных пушек себе на руки вилку и ложку, принялся набирать вес и клиентов. Наконец часы протикали восемь вечера и на горизонте появился Балдахин. Оба На Я Уже Не Могу вытер об него потные руки, дал, для стимуляции, пинка и полетел на Херц. Скаардж как всегда что-то кушал. То ли отбивную из налианца, то ли маринованную почку туземца. Снаряд, который ему привёз Оба На Ни Фига он потрогал, понюхал, лизнул и погрыз, но ничего конкретного так и не сказал. Оба На почесал затылок вынутым взрывателем и поехал назад… К концу вечера Балдахин принялся искать уединения, хотя ему надо было сменить вновь прибывшего Оба Нама на посту № 1 по охране Ведьмы. Поэтому он устроился под окнами Ведьмы с гитарой (все происходившее далее он позднее приписывал действию вина) и запел на одном из лохоландских диалектов — фортране 5.0: В твои глаза Я посмотрел И потерял себя. Как столько я прожить успел Так просто без тебя. Теперь в мечтах тебя ищу, Коснуться я тебя хочу. Хочу чтоб улыбнулась ты, В реальность воплотив мечты. Я слышу звук твоих шагов Среди полей, среди холмов. Прошу убей или ответь, Прости, но устаю я петь. Страдаю я, а ты молчишь… Я знаю точно ты не спишь… Услышь меня прошу тебя… Зачем ты мучаешь меня? Ведьма наблюдала за ним из-за шторы, мелодия ей определенно нравилась. В принципе, без слов было понятно, о чем поет падлаван Жидаев. Вообще-то, Ведьма давно отмечала, что Балдахин довольно симпатичный. У него были на удивление густые русые волосы, очень правильной формы глаза, обрамленные густыми темными ресницами, чуть припухлые губы, которые так давно хотелось поцеловать. Единственное, что ему абсолютно не подходил плащ падлавана, но при росте два метра Балдахин казался еще выше. Ведьма мечтательно улыбнулась: “Интересно, а как он будет выглядеть совсем-совсем без одежды, даже без бронежилета?! Говорят, что Жидаи изнуряют свое тело тренировками и в самое темное время суток способны удовлетворить самую требовательную женщину раз тридцать и потребовать еще….” Осознав, что её мысли принимают довольно странный оборот, Ведьма набросила на свою короткую ночную из полупрозрачного материала платок и медленно вышла на балкон к великой радости Балдахина. Падлаван Жидаев совершил гигантский прыжок с помощью всякой силы и оказался рядом с ней на балконе. Они посмотрели друг другу в глаза, не в силах оторвать взгляд друг от друга. Балдахин коснулся руки Ведьмы, при этом непонятная дрожь пронзила обоих. В какой-то момент Ведьма поняла, что все происходящее должно остаться тайной и, не выпуская руку Балдахина из своей, медленно вошла в комнату. Когда Балдахин понял, что они находятся в полной темноте и одни (Это он проверил с помощью всякой силы), ему стало гораздо легче. Интуитивно он провел по шее Ведьмы кончиками пальцев от начала ключицы, за ушами. Он осторожно на ощупь вынул шпильки (148 штук), небольшой стилет и пару пистолетов из её волос. Хотя внутренний голос предупреждал его об опасности, он не внимал ему. Руки Ведьмы медленно обняли Балдахина за шею, притянули к себе, и её пальцы принялись перебирать его волосы. Густой водопад волос Ведьмы накрыл её спину, она не заметила, как платок соскользнул с плеч… С глухим стуком на пол упал пояс в фонариком, за ним последовал плащ… Они оба утонули в поцелуе, мир перестал существовать для них… И В ДЕЛО ВМЕШАЛОСЬ ПРОВЕДЕНИЕ в лице лейтенанта Пауэлла, который, пнув ногой дверь, вломился в комнату. “Твоего Учителя похитили!” — заорал он во всю глотку, не обращая внимания на Балдахина в рубашке, каске и бронежилете, с заряженным гранатометом за спиной, но спущенными бронештанами, в объятьях которого застыла Ведьма в своей ночной рубашке. Балдахин мгновенно подхватил свой фонарик, бросил бронеплащ Ведьме вместе с гранатометом, добавил извиняющийся взгляд и вышел вслед за лейтенантом, громыхая на ходу бронештанами и не обращая внимания на стоны придавленной грудой брони девушки. — Корабль отследили? — Спросил падлаван у полупьяных наемников. Те рьяно покивали, утомились и вновь упали мордами в салат типа оливье. Реинкарнатор, который всегда был трезв, независимо от количества выпитого, пояснил, что похитителей отследили только до Ара-Скиса, дальше не хватило мощности радаров. Балдахин много “хорошего” слышал об этой гостеприимной фраймерской планетке и её великом лидере Мудиле. Подлетев к Ара-скису, Балдахин привычно выстроил свой корабль в карусель над портом, понадеявшись на благосклонность диспетчеров. После пяти часов карусели и многоэтажного перестроения путем тщательно выговоренных матов, реакции со стороны диспетчерской не последовало. Пропустив вперед (так, на всякий случай, вдруг обидится, если подрезать) боевой крейсер, Балдахин посадил корабль на запасную полосу под громкую ругань диспетчеров и угрозы штрафом размером в десятикратную стоимость корабля вместе с содержимым. Старательно лавируя по рулежной дорожке, он обогнул пару грузовиков с полными трюмами взрывчатки, пока Ведьма судорожно вспоминала, с какой стороны у них баки и представляла, как все это могло бы бабахнуть. После истеричных попыток Ведьмы прорваться к корабельным орудиям, Балдахин привязал её к соседнему креслу, заблокировал замок привязных ремней и, нанеся враз поскучневшей девушке предупредительный удар кованым берцем по голове, вернулся к управлению под гул сигналов выстроившейся позади очереди кораблей. Встречу им обеспечивал тайный агент Мудилы еврей японского происхождения Мойша Омар-Хаям-Мото-Сам по кличке “Нинзя-черепаховый”. С непревзойденным еврейским спокойствием он вручил билеты до Лохоланда и сообщил, что по данным разведки Мудилы именно там Оба Нама искать и надо. Таща за собой хныкающую Ведьму, Балдахин погрузился на корабль до Лохоланда. Оружие, не считая фонарика пришлось сдать в оружейку корабля. Ведьма вооружилась солидно: модернизированным на Портале ручным пулемётом Дегтярева. Теперь он стрелял дисками и имел два режима стрельбы — первым режимом диски отскакивали от стен и шинковали в мелкий фарш всех, кто попадал под выстрел, а во время стрельбы вторым диски взрывались при столкновении с препятствием. Ведьма никогда не ставила его на предохранитель и, когда наёмники указывали ей на вылетающие иногда сами по себе диски, лишь махала рукой: “Не бойтесь, он же ручной!”, после чего хлопала себя по телу в поисках запасных пачек. Ведьме он сильно нравился за то, что, благодаря сильному крутящему моменту, выпущенные диски неплохо резали все попадающиеся на пути объекты, а при ударе о стену они продолжали свой убийственный полет. Только на этом, кстати, держался авторитет Сенатора на Портале. Учитель Анаши с десятком нарколанов любовался видом девочек из крутой фирмы “Playboy”. Работы по клонированию Эдельвейсов возглавляла шикарная длинноногая блондинка Синди Ворономашинова, её непосредственным заместителем считалась Надя Верблюдова. Последняя была очень экзотического вида: темнокожая брюнетка, с улыбкой во все 33 зуба, стриженная под нуль повсеместно. Девки, как на подбор (СМ арфаграфичиский славар рускава изыка — списак самых употребительных женских имен) ростом были около двух метров, поэтому старшие ученики, то есть Химики, исходили слюной и прочими жидкостями биологического происхождения, а так как уставом ордена им запрещалось подходить к женщине больше трех раз в месяц, с места не дергались, усиленно пытаясь сохранить ледяное спокойствие и невозмутимый вид. Девки щеголяли полуголыми задницами, но Эдельвейсов клонировали весьма успешно — прямо в касках и с автоматами. Карл Шулер кивал Учителю Анаши, оценивая результаты работы. Ганс проводил тесты. Если клон после команды “Nider! Auf!”, повторенной сто раз, не вставал, то он пристреливал его из своего модернизированного МГ-62. Ульрих Шните фон Засранец контролировал, чтобы клоны не разбежались, при этом в очередной раз пытался побриться опасной бритвой: одна его щека была в пене, а вторая только что выбрита. Вообще Карл Шулер редко видел своего подчиненного в другом виде. Когда подошел черед шестимиллионного клона, он с грустью понял, что Устав ничего не говорит о командовании такой оравой, вытер намечающуюся лысину и достал Устав гарнизонной и караульной службой китайской армии с автографом Мао на обложке… Один из Химиков подбежал к Учителю и сообщил, что зампонаемтракдевтрах погиб смертью храбрых на Портале, а гадюшонок Оба нам не признается, куда дел фирменный фонарик Коды-Юды и второй экземпляр бинокля. Несмотря на то, что они вчера всем личным составом Химиковского ОМОНа его имели, вразумительного ответа так и не удалось получить, зато сильно обогатились знания по истории, генеалогии, физиологии и прочим страшным наукам. Учитель решил, что Химиков пора опять перевести в нарколаны за некомпетентность и вызвал Адмирала КУКУ. Тот приперся в черном кружевном нижнем белье с поясом в подвязках из гипюра и с шестистволкой (“Вулкан — фаланкс” — 110 кг. без системы охлаждения, боепитания и электродвигателя), заткнутой за резинку трусов типа бабочка (танго) сзади. Учитель Анаши издал приказ всем клонам привести себя в человеческий вид — чему несказанно обрадовались их создательницы. Девчонки и не совсем предвкушали бурную ночь со всевозможными изысками, ведь на каждую из них приходилось по целой роте клонов. К концу ночи девки, ошалевшие от разнообразия, мазали всех клонов театральным гримом на солярке, чтобы отметить с кем уже были а с кем нет — клоунировали значит. Адмирал КУКУ тем временем готовился к лекции. Он притащил в подвал, где на цепях болтался Оба Вам В Морду Если Вырвусь трибуну, наполнил графин коктейлем Топорова (Не очередной ли Драгомировский рецептик, судя по запаху — подумал Оба Нам Трезвенник Если Не На Халяву) и собственноручно заточил три зубила. Оба Нам Жаль Руки Связаны спустили на пол и сунули в пасть зубило и молоток, чтобы было чем конспектировать лекцию адмирала. Поскольку всю бумагу извели на самокрутки, подопечные адмирала давно записывали приказы, выбивая слова на стенах. КУКУ откашлялся, глотнул из графина и начал: -Уважаемые товарищи! За истекший период нашему подразделению удалось поучаствовать в трёх операциях тёмной стороны силы, и обляпать одного жидая — Балдахина, тёмной стороной силы с ног до головы, а трем падлаванам основательно измазать ботинки. Этим и многим другим проблемам будет посвящена наша сегодняшняя лекция, которую я буду читать вам на C#, так что экономьте и не затупляйте преждевременно зубила! КУКУ замолчал, налил из графина и промочил горло, воцарилась тишина, прерываемая только тяжёлым дыханием Оба На Ни Фига Я Попал и дробным стуком его зубила об стену. -Запишем тему сегодняшней лекции… “Тёмная сторона всякой силы”… Теперь давайте запишем план лекции… Пункт первый: Орден Анаши, как правопреемник медали Анаши и воплощатель в жизнь идей всемирного потемнения… Пункт второй: Учитель Анаши, Главный Эдельвейс и Оберштурмфюрер — надёжа и опора государства Нарколанского… Пункт третий: Иерархическая лестница Ордена Анаши — нарколан, химик, укурник, колёсник, и прочие звания, как путь молодого нарколана к вершине власти и вселенскому могуществу. Пункт четвёртый: Преимущества тёмной стороны силы по сравнению со всякой разной другой и беспонтовой силой. Месячный паёк нарколана, в сравнении с месячным пайком падлавана (чай, химка, черняшка, шоколад, мулька, сыр, трава, план, хлеб). Пункт пятый: Правила зачисления в молодые нарколаны. Адмирал снова перевёл дух, послушал стук зубила, снова подлил из графина, промочил горло и продолжил: -Итак… О чём я? А! Пункт первый. Как известно, самая тёмная штука во всей вселенной это что? Пра-а-ально! Орден Анаши! А Орден откуда пошёл? Пра-а-альна! От медали Анаши! Ну и вот… Есси тебя наградили медалью, то что потом будет? Где мой графин? Во-от он! А потом что нужно? Пра-а-а-альна! Стакан! О чём я? О медалях! У меня их две. Понял? И-и-игде они у меня? На парадном бюстгальтере… в казарме забыл… Что у нас там по плану? Кстати, где мой план? Вот они оба! Этот курить, а этот читать… КУКУ неверным жестом потянулся к графину, налил полный стакан и расплескав половину содержимого, промочил горло. -Тэк-с… Пункт второй… И-ик! -Это тоже писать? — спросил Оба Нам. Два вломившихся Химика огребли его по самое не хочу — чтобы глупых вопросов не задавал. -Значитца так… ты хто? Ты нихто! А у нас есть учитель… И-ик! Он наш вождь! Понял? Слушай сюда… Он ха-а-ароший человек! Сегодня утром его таким видел… Ты думаешь куда? А вот! Не просто так! Бензопила его, это и есть, сама тёмная сторона силы! Он её специально битумным лаком покрасил! А ещё эта бензопила делает его та-аким сексуальным… Где мой стакан? Куда я его поставил? Адмирал полез под кафедру, потом выполз из под неё на четвереньках, держа в руках стакан. Подумав немного, он решил на ноги не вставать и продолжил лекцию в таком положении. — Так дальше у нас тут Главный Эдельвейс и опять же Учитель Анаши. И-ик!!! — КуКУ попытался вспомнить, какой пункт он уже преподал, а какой ещё нет, не смог, и повторил всю лекцию с начала, так, на всякий случай. Оба нам со слезами посмотрел на свои ладони и вздувшиеся мозоли на них, заплакал и лёг на пол. Тут же вбежали два дендроида и направили на него лазерные целеуказатели. У них не было оружия, потому что все стволы пошли на укомплектование команды клоунов и дендроидам достались только прицелы, правда штук по 30 на брата. Куку отключился, продолжая, однако, лекцию в бреду. Конспектировать было некому, так как Оба Нам Висел на высоте 8 человеческих ростов вниз головой и рассматривал с этой высоты конспекты предыдущих студентов адмирала. В таком положении эти творения читались очень хорошо и непечатно. Особенно нравилось Оба Нам Висеть Мне Не Перевисеть то, что каждая лекция кончалась словами: “Вы все сволочи… Хр-р-р-р-р-р-р-р…” Лохоланд встретил их привычным холодом утра. Ведьма спокойно вступила на землю планеты. Главный город Лохоланда Чумырик просыпался медленно. — Где теперь искать Оба На Жан Поля Вам Не Отдам Ни За Что? — По данным Сенатской разведки у адмирала Куку резиденция находиться где-то здесь. — Так… надо осмотреться… Мимо Балдахина и Ведьмы пастухи прогнали стадо юзверей. “Интересно, где сейчас мой сисадмин?” — подумал Балдахин и решил уточнить ответ на этот вопрос у нового хозяина в забегаловке “Два пьяных звездозалётчика”. Увидев падлавана Жидаев, вышеупомянутый хозяин сделал умно-озабоченную рожу и осведомился, чего господа желают. Балдахин небрежно на местном диалекте Pascal ответил, что хотел узнать самочувствие того юзвера, который несколько лет назад выиграл большие гонки. Перепуганный хозяин заметил, что полгода назад продал юзвера на развод в южный округ Пустыни Косых Снайперов (Видимо в честь родичей Иги, по наводке Блацковича), если господин желает, то он, несчастный, всеми забитый и заброшенный далеко в кусты, может уточнить адрес. Через три минуты хозяин прибежал с высунутым языком и принес выдраный из MS Notepad a листочек. Балдахин с независимым видом принял листочек, молча кивнул и, величественно подхватив Ведьму под локоть, степенно удалился, высунув от усердия казаться значительным язык. На третьи сутки на Портал, где окончательно отрезвели наемники Фаргуса, с инспекцией приехал Кода на огнеметном танке. С ним приволоклось ещё деcятка три Жидаев охраны и около сотни падлаванов и мудованов. Драгомир, посетовав на то, что эту банду ещё и кормить придется, достал из загашника двадцатитонную цистерну домашней настойки из скорпионов на растворе смеси серной кислоты и азотной кислот для лечения геморроя и ревматизма. Лариска, пошарив по кладбищам (особенно тщательно в склепах, где имелись тайные подходы к винным погребами Героев меча и магии), приволокла три ящика пива, тройной одеколон, ацетон и растворитель. Драгомир приготовил из всего найденного коктейль “Нутро дохлого дракона”. Почуяв выпивку, из портала вывалился прапорщик Алекс Монро, кавалер ордена Вояджера, коммивояджера и прочих регалий. Обозрев хозяйство Драгомира орлиным взором, он отправил Блацковича настрелять сусликов, Мулленсы приволокли десяток топоров — для каши и под руководством Монро принялись готовить торжественный ужин. Кода, проведя дознание по поводу исчезновения Ведьмы, построил Жидаев в шеренгу по одному, а потом, прохаживаясь вдоль строя и опираясь на палочку, прочитал восьмичасовую лекцию о вреде темной стороны силы. Ночная часть лекции была посвящена вреде ордена Анаши и, персонально, Эдельвейсов. В общем, только к утру ужин был готов, Жидаи (кроме Лариски) предупреждены обо всех опасностях, а Кода готов к любым неприятностям. Гаррисону было доверено вычистить любимый огнемет Учителя Всех Жидаев, который олицетворял всю светлую и теплую сторону всякой силы.Падлаваны и мудованы усиленно, в поте лица и тела медитировали в кустах в пять часов утра после ужина, заботливо приготовленного Монро и Драгомиром. Вообще-то юзвера, как только становились сисадминами, начинали говорить на чистом республиканском диалекте. Так вот сисадмин, не выпуская из рук бубен, начал жаловаться Балдахину: “Развелось лаймеров в сетях, заколебался с официальных корпоративных сайтов из гостевой книги всякую ерунду выковыривать. Сервак глючит, локалка из-за их Quaka в перегреве постоянном. Систему без дров оставляют и хотят чтобы работала. Дрова какие-то кривые не сертификат полный — глюки на С выправлять за… мучился. Особо продвинутым Избирателям уже две недели ресурсы в сети обрезал под самое не балуй — дальше своего компа не пускаю.” Пока он так рассуждал, сервак скинул ему на пейджер, что мол на 156 км Новортоицкого шоссе пробой на линии. Сисадмин, прихватив с собой сумку с инструментами, отправился устранять проблемы, сказав Балдахину, что, в общем-то, это пятиминутное дело (а пешком идти часов 12). Балдахин и Ведьма расположились в домике Сисадмина. Ведьма медленно перемещалась вдоль стеллажей с компактами, руководствами и просто hardware, наваленными без разбора. Балдахин рассеянным взглядом щупал её грудь, представляя как будет ласкать это тело в темное время суток, затем его взгляд скользил по плавным изгибами бедер, мысленно ощущая, как эти стройные ноги обхватят его поясницу… Голова закружилась от новых ощущений. Ведьма медленно вела пальцами по корешкам книг, представляя, что перед ней рёбра Балдахина. Казалось, она ощущала жар его тела, движения его рук по своим бедрам. На мгновенье она обернулась, но Балдахин так и сидел с полузакрытыми глазами, неловко удерживая в руках включенный фонарик, лезвие которого медленно ползло к силовому кабелю на стене… Ведьма присела рядом с ним на краешек дивана, вырвав Балдахина из мира грез к великому его сожалению. Ведьма выключила фонарик и нежно провела рукою по запястью Балдахина, тот почувствовал, что ему стало немножечко жарковато в бронежилете, каске, противогазе и огнеупорном плаще. Когда Ведьма перекинула свои ноги через его колени, Балдахин понял, что медлить больше нельзя. Он практически бросил Ведьму на диван, покрывая её шею поцелуями, и прижал её к себе, громыхая баллонами противогаза. Надо же опять такому случиться — проведение опять пасло их. В дверь вломился местный гробовщик и сообщил, что сисадмина прибили тушканские рейдеры. Балдахин в гневе схватил фонарик, и, забив на все на свете, бросился мстить. Прыгнув в темную сторону силы, он за три минуты добрался до поселка рейдеров на Новотроицком шоссе. Выхватив фонарик, он сократил население в четыре раза и разнес сервер, его всего три дня как на Linuxе отладили. Под вопли оставшегося населения, построенного лицом к стене, ноги на тройной ширине плеч Балдахина и руки за голову последнего стоящего в шеренге, Балдахин обшаривал палатки в поисках сисадмина. Труп последнего готовились предать ритуальному сожжению на костре. Этому Балдахин не препятствовал. За поселком в окопчике сидели три Химика, курили фирменные, травили анекдоты и периодически пытались запеть гимн ордена Анаши: “Мама — марихуана”, а так же походную боевую: “Где ты радость и погибель моя конопля, конопля, конопля…”. Шум в поселке вывел их из бездеятельного состояния, видя, как, бесчинствует Балдахин, Химики согласились, что Эдельвейсы просто отдыхают по сравнению с этим парнем. Завидев костер, Химики справедливо решили, что пора действовать. Под прикрытием саксаулов они просочились в поселок. Пока Балдахин шинковал оставшихся рейдеров, они растянули сеть и при очередном прыжке накрыли ею Балдахина. Последний усиленно пытался вырваться и раздавал пинки, плевки и синяки направо и налево. Одного из Химиков ему удалось таким образом уничтожить морально. Двое оставшихся скрутили его как мумию и погрузили на УТЮГ (универсальный тяжелый юный грейдер) и повезли к Учителю. Ведьма, оставшись в домике сисадмина, пыталась вникнуть в процесс работы графической оболочки UNIXа, в дверь вежливо постучали. Ведьма отложила руководство и, взяла в руки свой пулемет Дегтярёва, когда на её вопрос из-за двери жалобный детский голос ответил: “Тетенька, помогите игру поставить!”, Ведьма не долго думая открыла дверь. В комнату ворвались нарколаны с мечами, шпагами и просто шампурами и окружили Ведьму. Ведьма нажала на спусковой крючок, но дискомет заклинило. Под громкий смех нарколанов его конфисковали, а Ведьму связали и под конвоем отправили к Учителю. По дороге Ведьму пытались поиметь три дендроида сразу, но, как на грех, не смогли вспомнить, где у них в ЗИПе данный орган находиться, пытаясь использовать различные долота, сверла и буравчики. Под общий фатальный сбой программы, охрану приняли Укурники. Плотоядно поглядывая на оголенные плечи Ведьмы, укурники смолили коноплю, но нещадно тормозили, вспоминая технологию обращения с дамами.

\r\n

Лирическое отступление №3 О пользе родственников.

\r\n

Малыш Иги, потрясенный до глубины своей жестокой души неудачной охотой с Блацковичем, тихо плакал, запершись в батальонном сортире. Все попытки наемников освободить вакантное место встречались взрывами ругани и очередями из «ингрема» прямо сквозь дверь. Наконец всем надоело штопать бронежилеты и наемники принялись бегать “за угол”. Тем временем, чуя приближающиеся великие события, Кода решил хоть как-то восстановить дисциплину в нестройных рядах наемников. Несколько раз пригрозив “Смотрите, сволочи, самому дяде Фаргусу позвоню!”, он искал случая исполнить свои угрозы, так как давно мечтал встретиться с этой легендарной личностью. Малыш Иги впал в депрессию. Третий день он оккупировал сортир, депрессуха давила, патроны заканчивались, а гранаты он с тоски еще на второй день побросал. Дикая идея пришла в его воспаленный мозг и он достал из разгрузки мобильник…“Всё, уроды, довели!!!” — проорал Кода, пнул бесчувственное тело пьяного наемника, валяющеюся посреди улицы и побрел к танку, собираясь развернуть систему спутниковой связи… Прошли сутки… По пустыне Мертвых избирателей несся гул и рев. Странный девайс рассекал дюны, разрезал груды песка, стремительно приближаясь к агерю наемников… Только очень пристальный взгляд позволял опознать в девайсе багги “розовая пантера”. Гул исходил от форсированного дизеля от Т-90, поставленного взамен стандартного двигателя, а рев был проигрышем центральной темы Rammstein, пропущенным через 200 ватные колонки. Багги, подняв тучу песка, юзом тормознуло на вершине бархана и на песок ступила чья-то закованная в толстую броню нога… «Что, суки, дождались, счас к вам Бабушка приедет!» — послышалось из-под глухого бронешлема трехметровой фигуры… Шнырем у дядюшки Фаргуса работал Инструктор западных и конструктор восточных единоборств мастер Аньки до и после сэнсэй Ху А Фу мина — мото — сам по кличке ASPIRIN. Его появление ознаменовало прибытия дядюшки. Дядюшка Фаргус в белом «стетсоне» с окантовкой из 12.7 мм пуль, черной рубашке с неизменным остатком кубинской сигары во рту лениво оглядел пьяных наемников. Сигара при этом переместилась из правого уголка в левый. «Так…»- многозначительно произнес он, и медленно достав свой любимый кольт, так же медленно зарядил его. Затем Фаргус огляделся — наемники по-прежнему не обращали на него внимания. Дядюшка произвел три выстрела в небеса, чуть не подстрелив Икара и американский «Стелс», после чего сурово посмотрел на виновников. Когда рассеялась пыль, поднятая техникой и ногами, взору дядюшки Фаргуса предстала занимательная картина — парадный строй полупьяных и полуодетых наемников с Мулинсами во главе. Строй замыкал Блацкович, сидящий на дереве с неизменным «стеном», через очки осматривающий окрестности с самым невинным видом. Дядюшка выплюнул остатки сигары, достал свежую из пакетика в нагрудном кармане, откусил кончик специальными щипцами (из заднего кармана джинсов, в которых потом вырастет вся Америка), дождался пока Ху а Фу даст прикурить от запалки огнемета и прошелся вдоль строя. Затушив двумя пальцами сигару об каску ближайшего наемника, он поскреб подбородок с двухдневной щетиной. Наемники пожалели, что навлекли на себя гнев этих ледяных голубых глаз, под которым они чувствовали себя, как у снайпера на угольнике в приличную оптику. — Так, птички, крошки вы мои, — как бог подземного царства перед грешниками, дядюшка зло усмехнулся, — Вам всем известно на личном опыте, что в компартии я уже был, а из Гестапо меня выгнали за зверства… Поэтому именно зверствовать я сейчас и буду. Значится так, отпускных вам не видать, гонораров тоже, об апгрейде оружия можете забыть до ….. Ну, короче надолго. Наемники приуныли, мысленно покрыли Коду самыми нецензурными ругательствами. Дядюшка отвесил Иги подзатыльник: — Как стоишь, дрыщара?! Иги вытянулся в струнку, думая, какая же шишка у него будет на затылке, и поправил согнутую каску. Дядюшка вытащил из-за пояса Муленсов комплект женского белья (не Ларискин ли?), причем один на двоих с поясом и подвязками. Белье полетело в сторону, а Удачливые братья получили по фонарю под глаз, один под левый, второй под правый. Из снайперки неделю стрелять не смогут точно. Лара, в полной полевой «афганке» типа «степь», увешанная оружием, и счастливо скалившая стальные зубы, на действия дядюшки никак не отреагировала. Дядюшка проскользнул по ней взглядом, не удостоив внимания. Это для неё оказалось более болезненным, чем шишка Иги и оба синяка Муллинсов вместе взятые. За продолжающимся осмотром, во время которого щедро сыпались синяки и зуботычины, наблюдали падлаваны, признавшие методы слишком мягкими, Кода расправлялся круче своим посохом. Но дядюшка Фаргус был силён на сюрпризы. Он встал во главе строя и заорал во всю мощь своих динамиков: — Дежурным по боевым частям доложить о наличии личного состава!!! Наёмники аж присели от неожиданности, после чего в полном составе кинулись к дядюшке докладаться. Другого бы такая реакция привела в недоумение, а то и затоптали бы, но дядюшка Фаргус был крепок, тяжёл и велик, а посему устоял, но о стался очень недоволен такой безграмотностью наёмников. Один Блацкович поступил как надо. Он достал из кармана кнопкой «N» блокнот и химическим карандашом переписал всю толпу, после чего, тихо и вежливо покашливая, пробрался мимо беснующихся от страха наёмников, подал его дядюшке и отрапортовал: — Товарищ Гвардии Дядюшка! Боевая часть по сигналу «большой сбор» построена, проверка произведена, отсутствуют два человека: Клиф Баркер и Каин Соулриверов, за истекший период времени никаких происшествий не произошло! Докладует Дежурный вертухай, гвардии снайпер Блацкович! Дядюшка с удивлением посмотрел на него, потом прослезился и полез было обниматься, но вспомнил о циркулярках, привинченых на плечи и раздумал, только объявил ему благодарность перед строем и наградил его ещё одной именной винтовкой «MIS-23 Night Sniper». Блацкович растрогался и полез на липу — праздновать. В это время с танка сняли бронированную палатку дядюшки Фаргуса и под орлиным (косым) взором Ху А Фу принялись её устанавливать, сверяясь с инструкцией (palatka.hlp, как всегда не русифицированная, а местами переведенная Magic Gusem 2000, последние страницы в упор не открывались, выписывали критическую ошибку и просили обратиться к дядюшке Фаргусу). На всю эту мозгодребедень, Ху А Фу реагировал пинком в режиме маваши, ударом школы Шаолиня (ДО грудины! Со стороны почек.). Когда палатка была установлена и обработана напильником, она представляла собой бронированный бункер, уходящий метров на 15 в землю-матушку, в центре которого возвышалось кресло с высокой спинкой. Именно в этой спинке прятался хитроумный компьютер на базе 128 процессоров, для настройки некоторых частей тела дядюшки, именовался компьютер просто «Одессей» (инструкция по пользованию сертифицирована Гомером, названа «Или из ада»), собрано в Греции, свистнули русские у президента Соединённых Штанин из офиса, прямо из рук вырвали. После торжественного построения Фаргус бухнулся в кресло, нацепил на голову шлем и помчался в Unreal tournament 2003 zone version. В это время Ху А Фу стащил с него джинсы и принялся смазывать машинным маслом все металлические части тела, коих у дядюшки набралось 25 тонн из различных мест Вселенной (большая часть из Югославии, Кении, Сальвадора, Кампучии (или Камбоджи?) и Афганистана и т.д и т.п.). Кода отрядил двух более или менее знающих падлаванов помочь Ху А Фу в чистке и смазке дядюшкиного оружейного двора (Иги от зависти истек слюной, таких пушек у него еще никогда не было, и видимо, уже никогда не будет), и ещё четверых для уборки озера слюней на плацу вместе с самим Иги, который стал махоньким и тощеньким. Зазвонил сотовый (сыграв марш «Прощание арийки в полете не только валькирий, но и самого Одина»), бедные пчёлы взмыли роем и принялись кружить над телефоном, ожидая, пока дядюшка наговорится. Беспокоил дядюшку еще один племянничек Серийный Сэм Гевара, который инков всех положил, переворот в Гондурасе и попойку уже организовал, банк на Кайманах с 11 друзьями взял и добычу опять же пропили. В общем, скучал он очень, за прошедший период так ни одной стоящей работки не подвернулось. Дядюшка выслушал его наезды, пощёлкал тумблерами на предплечье, подбирая голос и ответил голосом Дерьминатора: -Папа не тупит! Папа ждёт коннекта!

\r\n

Лирическое отступление 4. Заметки о Клифе Баркере, его латыни и вражде с вампирами, а так же о Turbo pascal 7.0

\r\n

Жил да был хороший парень Клиф Баркер и было у него такое странное хобби — вампиров погонять с большим шумом (поэтому то Блацкович очень не любил парня), да не просто погонять, а со всякими садистскими ухищрениями. Провинились вампиры в следующем: убили лучшего друга Клифа и его семью, аккурат во время каникул Клифа, которые он планировал у друга своего провести. Разбив вампировы полчища, Клиф примкнул к “Наемникам Фаргуса” в надежде, что больше вампиров в глаза не увидит. Когда празднуя заключение контракта с наемниками Клиф увидел перед собой Каина, он подумал, что перепил Драгомирова коктейля. — Homo homini lupus est. — от удивления произнес он по латыни. На что Каин отреагировал еще более длинной фразой: — Errare humanum est. Saeculi vita. Non hominis. Mattos timere debet, quem mullitiment. От такой наглости Клиф обалдел. Ничего себе заявочки — живой вампир его латыни учит: — Si vis pacem para bellum! Sic transit Gloria mundi!!! Bufo ты поганая, мать… мать… мать…!!! — он выхватил свой чеснок, запрограммированный на Паскале, и помчался за Каином, у которого ума хватило вовремя смыться. Ругань разбудила морпеха Гаррисона, который, услышав незнакомую речь, вообразил, что вернулись Алены и предаторы в придачу. Схватив огнемет, он по инерции выстрелил в воздух, подпалив крышу только что восстановленного курятника, на которой грелись вампиры из Элтики. Вся стая сорвалась ввысь не смотря на приближающийся рассвет, за ними рванул Икар, как всегда перебрал и соответственно с перепугу сами понимаете чего натворил… Проснувшийся от шума, Кода устроил Героям и Жидаям подъем по тревоге и марш бросок на сорок миль (морских) по пустыне в назидание, чтобы сон не портили. Тем временем Клиф Каина не догнал и вернулся в лагерь. Свалив всю вину на плохо запрограммированный чеснок, он решил в тишине рассвета все это дело перепрограммировать. На луковице чеснока загорелось “Progam vampire_destroer”, и, Клиф плотоядно улыбнувшись, потер руки. Ничего не подозревавшая, Лариска, едва очухавшаяся после бурной ночи с Реинкарнатором, уселась рядом с Клифом, который не замедлил выудить из словоохотливой Лариски информацию о местожительстве Каина. Сидевший в песке Химик, изображавший ящерицу, доложил Учителю Анаши, что Кода перегруппировывает силы и планирует наступление через кладбище, прислав микропленку с беседующими Клифом и Лариской. Проходивший мимо, старший Муленс наступил на ящерицу кованными байкерскими ботинками, и очень удивился обилию крови из такого слабого тельца. Учитель Анаши, подняв своих клонированных и клоунированных воинов, спешно организовывал усиленную оборону. В это время Клиф, напевая гимн иезуитов: “Ad majorem dei gloriam”, готовился штурмом брать склеп Каина. Для этого мероприятия от вооружился серебряным кинжалом, рассовал по карманам серебряную дробь, вызвав этим недовольство Лариски, которая считала всю эту затею пустой тратой серебра. Ведьма и Оба Нам с Балдахином наблюдали за приготовлениями армии Учителя Анаши и обдумывали как бы одними фонариками всю её (Ведьму) уделать. Ведьма с тоской вспоминала о своем модернизированном оружии и ныла по этому поводу что-то о своей любви к колющим и режущим предметам. Балдахин, посматривая на неё, думал о том, как бы нарушить устав ордена Жидаев. Оба Вам Как Бы Смыться Нам, растирая натруженные при записи конспекта адмиральской лекции руки, наконец-то он вспомнил, что Химики, потерявшие страх и нюх, самое Жидайское оружие отобрать забыли — укурились сильно. В этот момент Клиф, вооруженный детской брызгалкой со святой водой, загнал Каина прямо в расположение противника. Укурившиеся Химики подумали, что наступление наемников началось, и с диким воем кинулись в атаку. Эти придурки а бсолютно забыли про свой модернизированный миномет со спутниковым наведением. При этом ни спутник, ни система связи с ним в комплект поставки Динамит софта не входила, а так как инструкция и полиграфия потерялись где-то на фасовке, Химики окрестили это чудо техники мимо-мётом. Кода, выспавшись, увидел несущихся по кладбищу Химиков, схватил свой огнемет, и, проведя струей над головами падлаванов, обычно таскавших его боекомплект, скомандовал наступление. Ничего не понимающий Учитель Анаши поймал трех нарколанов, в панике носившихся по лагерю, и приказал им охранять пленников. Два взвода клоунов напоролись на Блацковича, тихо сидевшего на дереве и выслеживавшего очередного суслика. Блацкович сильно обиделся за испорченную охоту и распуганных зверушек, так что они крупно рисковали, ведь Блацкович привык работать тихо и в одиночку. Он имел огромный опыт войны с немцами и сусликами. Клоуны, обратив внимание, что их ряды стремительно редеют, сыграли тревогу и с криком “Панки ХОЙ!!!”, рванули в атаку на невидимого и неслышимого противника. Их боевой крик резанул старого рейнджера по ушам как визг циркулярной пилы. От неожиданности он даже зажмурился. “Опять кричат!”, подумал он, и решил немедленно пристрелить крикунов. Но клоуны орали всё громче, более того, они начали лупить во все стороны. Блацкович корчился на вершине пальмы, менял один рожок за другим и тихо шептал: -Ну что вы так кричите?! Тише!!! Тише!!! Пожалуйста!!! Когда он слез с пальмы и посмотрел на валяющиеся тела, он с удивлением обнаружил, что перед ним опять немцы. Вернее немец.. Нет, немцы… Точнее один немец, но много раз… Блацкович начал вспоминать, в связи с каким происшествием у него в глазах не двоится, не троится и даже не четверится, а шестидесятерится?! Вроде не пил Драгомировский фирменный, даже не дышал им, утром с койки не падал, с прапорщиком Монро не разговаривал… Блацкович вскинул на плечо дымящийся “стен”, ощупал ствол послюнявленным пальцем, ойкнул от ожога и отправился отсыпаться. Мудованы выкатили огнеметный танк Учителя Жидаев, который на автопилоте дал пару залпов, сыграв подъем для оставшихся наемников Фаргуса. Под вопли старослужащих, («какого черта ночью не дают спать», а затем что-то про дембельский поезд) Жидаи пошли-таки в атаку. Драгомир и прапорщик Монро, аккурат после ночи и “Печени сгнившего дракона”, вооружились бутылками с упомянутым коктейлем, и принялись из окопа закидывать Химиков. Химики балдели, торчали и падали под выстрелы морпеха Гаррисона. Этот кошмар творился всю ночь. Ближе к утру подтянулись родственнички Каина — вампиры с Элтики. По слухам были они талантливыми оружейниками, но никто в глаза не видел, как они работают, поэтому о качестве работы можно было только догадаться. Итак, вампиры прилетели числом около сотни, попинали гранатометы, заглянули в дуло танкам, провели пальцами по автоматам, смерили взглядами кучу оружия Дядюшки, но вовремя одумались, и, содрав с каждого (кроме Клифа и Гаррисона, а Драгомиру ещё и отсыпали от себя долю за “крышу”, угощение и рецепт фирменного коктейля) по сто патронов и гранате, с шумом и присвистом улетели прочь. Последний, самый молодой и глупый, прихрамывал сразу на обе ноги, придерживал сломанными пальцами треснувшие ребра, и силился поднять вывихнутую до задницы челюсть. Он, по скудоумию, решил наехать на Дядюшкин арсенал, после чего Батя угостил его зуботычиной, а Ху А Фу вежливо, но настойчиво попросил удалиться. Очухавшийся Учитель Анаши и клоуны с Эдельвейсами, затеяли военный совет. Адмирал КУКУ приперся в боевом бюстгальтере с шипами и слюнявчике от броника, и немедленно принялся строить глазки Гансу и Карлу. Клиф Баркер носился по расположению Ордена Анаши, дико вопя: “Куда ты делся, кровосос проклятый! Поймаю — УБЬЮ!”, при этом делал по три выстрела из дробовика в воздух. За ним бегала рота клоунов, пытаясь выполнить приказ фон Засранца о поимке смутьяна. Под шумок Балдахин и Оба Нам Сейчас Смоюсь перегрызли вставными титановыми челюстями (усилие на гидроприводе до 8 тонн, комплект поршней и ножная помпа прилагаются) веревки, не смогли остановиться и закусили Химиками охраны. Затем отправились вершить суд над адмиралом. В это время битва возобновилась. Из портала вышли два инока в клобуках, энергично таскающих друг друга за бороды, в попытках выяснить, кто из них увел бестселлер 13 века “Одь триидесную” из монастырской библиотеки в издании Ивана Федорова. Наемники проводили эту пару взглядами, кое-кто покрутил пальцем у виска, кое кто решил помочь, кое кто упал на колени и простёр к небу руки… Не успели ворота портала закрыться, как из них выехали на двух огромных конях два мужика. Оба в полном кольчужном доспехе, с копьями наперевес. Герои меча и магии повалились на колени и принялись отбивать поклоны: ” Пересвет! Пересвет!”. Всадники разъехались в разные концы поля и под дружный речитатив Героев (“We will rock you!”) помчались навстречу друг другу. Ошалевшие нарколаны и химики, у которых отвисла челюсть до пола, с азартом начали делать ставки. Поединщики сшиблись на середине поля и сломали копья. Из воздуха появился улыбающийся Гермес в крылатых сандалиях и с запасным комплектом в руках: “Посылка с Руси для господина Пересвета! Посылка из Золотой орды для господина хана Кучума”. Всадники расписались в путевом листе, Гермес растворился в воздухе и поединок возобновился. Но копья сломались вновь. Кучум хлопнул в ладоши по-восточному и в воздухе опять появился Гермес. В его руках были два АКМСа с примкнутыми воронёными штык-ножами. Наёмники взвыли от радости, а Химики и Нарколаны от зависти! — Посылка от Советского Союза Пересвету и от Советского Союза Монгольской Народной Республике, а уже от Монгольской Народной Республики хану Кучуму, с великим китайским приветом по лицензии Советского Союза! Распишитесь в квитанциях! Богатыри посмотрели на свои новенькие, маленькие и лёгонькие копья, вздохнули и, схватив автоматы за стволы, принялись колотить друг друга по головам. Наемники как всегда издали недовольный вопль: “Такую технику, поганить! Придурки! Снимите с предохранителя! Это справа, переведите в АВ и стреляйте!”. Богатыри переглянулись, и взяв автоматы за приклады, снова пошли в штыковую. Три раза они съезжались и три раза не могли дотянуться штыком до противника из своих сёдел. Наёмники совсем ошалели от такого попустительства и осыпали богатырей проклятьями, колкостями, гадостями, объедками, огрызками и прочим мусором. Богатырям это все порядком надоело и они, бросив автоматы, начали хлестать друг друга плетками о семи хвостах. Малыш Иги увидев, что такой кайф пропадает, причем зря, вспомнил Ларискины уроки, вытащил из карманов весь свой арсенал (15 лимонок, четыре ПОМЗ-200, два НУРа от \»Смерча\», четыре ПТУРа, ПКМ с двумя коробками по двести патронов и добавочным цинком, три трофейных “фаустпатрона”, запасной “стен” Блацковича с дополнительным плетеным ремнем для контрольного удушения, второй огнемёт Гаррисона и три баллона с напалмом к нему, баллон с зарином — братский подарок к 200 летию Москвы от “Аум Сенрике”, винтовку “Мосина”, снятую Блацковичем во сне с пьяного Васи Зайцева, авиационную зажигательную термитную бомбу ЗАБ-500, честно стащенную с ридна батьковщины всех наемников в/ч ISO 9660, показалось мало, он сбегал к БТРу и припер КПВТ с огрызком ленты, два МГ-42, содранные с фрицевских мотоциклов прямо на ходу, сверху навалил 30-мм пушку БМП-хи своего дядюшки, (тот велел беречь её пуще глаза и с тех пор малыш таскал её с собой и, при случае, использовал в качестве весомого (136 кг без рамы) аргУмента). Вытерев со лба пот, Иги, отправил большую часть гранат в адрес Нарколанов и Химиков, уложил сверху кучи любимый штурмовой бронежилет с одетой поверх него разгрузкой с личными вещами и запасом боеприпасов на неделю круглосуточных боев на фоне тотальной пьянки. Затем он с криками: “И мне! Мне наваляйте!”, вклинился между двумя богатырями. Те не стали теряться, поплевали на ладони и отвалили ему с добром, высыпали мешок кулаков и рюкзак пенделей, отвесили связку пощечин и добавили с ноги (384 раза подряд), после чего малыш, закатывая от наслаждения подбитые глаза, отвалился в канаву, вырытую конями богатырей (утонченное удовольствие мазохистов — голышом на навоз фирмы \»наша гадость — ваша радость\») — отдыхать. Бедный, он даже после уроков Лариски не понял, что же нужно сделать с женщиной, чтобы ему, наконец, стало хорошо… Пока все собравшиеся наблюдали за тем, как сшиблись два исполина, адмирал Куку, сообразив, что дело полный косяк (в смысле плохо до такой степени, а не так замечательно, как по-олный кася-як), решил под шумок удрать. Но забыл, что за ним наблюдает воровшиловский стрелок Оба Нам Сейчас Задам и его лесные сурки в лице Ведьмы и Балдахина. Поэтому быстренько натянул непромокаемый и непросыхаемый костюм с крылышками от компании “Проклятый Дембель” с бесплатным приложением памперсов “Всё до З”, на прощанье нюхнул “Коля гей и ты”, подхватил свой лобзик и умчался к окраине города. Дядюшка Фаргус, обозрев поле будущего tournament-а, сказал, что места хватит и можно жать Fire и респониться. Он щелкнул пальцами и Ху А Фу притащил из палатки странный девайс с восьмью стволами разных калибров, несколькими магазинами, торчащими в разные стороны и двумя лентами. Негромкое гудение и 4 светло-фиолетовых ореола подсказывали, что ствол закастован на перманентный квад, причем четырежды. Иги только раз глянул на папскую пушку и со стоном хлопнулся в обморок. Все близлежащие наемники стали тихо исходить слюной, а тихий Блацкович с ужасом подумал «а если она ещё и стрелять начнет», принялся искать более безопасное место, пытаясь прикинуть радиус возможного взрыва, и, одновременно вытаскивал из подсумка отобранные недавно у Иги стрелковые наушники. Дядюшка хмыкнул, взвесил девайс на руках, любовно погладил, и, оружие стремительно, с хищной грацией трансформировалось, выдвинув вперед блок из шести стволов, махнуло в сторону лентой и засветило тонкий лучик лазерного прицела. Стволы с тихим пощелкиванием провернулись, Дядя глубоко вздохнул, потянул носом запах оружейной смазки и произнес «Ну, сыны, не за фраги бьемся!». Неуловимым движением он отстрейфился по ломаной синусоиде из укрытия, доджанулся вправо и девайс в его руках победно заревел, изрыгая тугую струю свинца. После комбинации доджа, нескольких стрейфов с прыжками, walljump’а от бункера и серии перекатов, Батя снова непонятным образом оказался за укрытием. Затвор пулемета щелкнул, выплюнул последнюю гильзу и последнее крепление ленты. «249 из 250 возможных!», доложил Ху А Фу, подсчитывающий фраги. «Папа не промахивается, папа дает шанс отыграться!» — важно произнес Дядя и погладил оружие, которое немедля превратилось в снайперскую винтовку. Гром выстрела выделился даже на фоне какофонии боя. «250», бесстрастно исправил в блокноте Ху А Фу. «А теперь — танцы!!!» — проревел Дядя, которому поднесли непонятный ящик, тут же хищно проглоченный чудным оружием. Вперед выдвинулось 8 стволов немалого калибра, и девайс принялся сосредоточено ими покручивать. «Совсем Дядя рехнулся, какие танцы, бой идет» судорожно подумал Блацкович, но, на всякий случай, забился поглубже на дно окопа, пытаясь влезть в нишу для автоматных магазинов. Снова сложный стрейф, на этот раз по косинусоиде, и в наступавших рядах разом полыхнуло восемь взрывов. Боеприпасы подпрыгнули в воздух, разбрасывая горящую смесь, и осыпали нападающих градом шрапнели. Батя снова оказался за укрытием. «156 -157-158-159», затянул Ху А Фу, по мере того, как горящие фигуры валились на землю. «Батя не садист! Батя убивает сразу!» — с сожалением протянул Дядя и снова стрефанулся. Густая сеточка Ведьминого рипера, неведомым образом оказавшегося в его руках, заполнила, казалось, все поле боя. «320, 321, 322», перекладывал головы из одной большой кучи в другую Ху А Фу, который, благодаря небольшому росту, безнаказанно бегал под сеткой и собирал трофеи. Толпа нападающих стремительно редела. Наемники, разинув рот, перестали стрелять, только выглядывали из окопов, с подлинной завистью наблюдая за работой МАСТЕРА. «А, мнэ…, это…, простите великодушно…, но не могли бы Вы…» — подползший Блацкович тронул Дядю за бронированное плечо. «У Вас, в некотором роде…, э…, боеприпасы конча…, в смысле, не все…» и тихо отполз, от греха подальше, в сторонку. «Батя не кемперит! Батя присел отдохнуть!» — провозгласил Дядя, плюхнулся на подставленный Ху А Фу походный стульчик, принял из его рук снайперку, почему-то с торчащей вбок лентой от КПВТ, любовно погладил её и щелкнул пальцами. «Уважает старик большие калибры» — доверительно сообщил Ху А Фу обалдевшим вконец наемникам. Тем временем прямо из воздуха появилась небольшая толпа импов, которые, потихоньку напевая, «Эх, дубинушка, ухнем», поволокли к сидящему Дядюшке ящики с амуницией. «Пахана! Пахана!», так же осторожно стали требовать импы, обессилено привалившись к раскупоренным ящикам. В воздухе хлопнуло, отчетливо запахло сероводородом и на сцене появились еще два действующих лица. Тощий черт тащил под мышкой машинку Ракова и размахивал банкой солидола, не замечая, что она оставляет жирные грязные полосы на его телогрейке. Его напарник, толстый черт, щеголял в тельняшке, таскал замусоленную бескозырку и что-то непрерывно бухтел сквозь зажатые в зубах (для крутизны) ленточки. Далее случилось невероятное. Настолько чудовищное, что сам Дядюшка Фаргус вспоминает об этом с содроганием и инфракрасные прожекторы помаргивают на его плече. Откуда-то из воздуха, в кольцах красно-синего дыма материализовался маленький чёрненький паренёк. Блацкович только один раз глянул на него и тут же с ужасом в глазах рванул бежать куда-нибудь подальше. В окопе он налетел на лейтенанта Пауэлла, опрокинул его и ненароком заехал прикладом FG-42 в интимное место. Дико вращая выпучеными глазами, он подскочил, схватил Пауэлла за лацканы кителя и потряс в воздухе приговаривая: «Бежим!!! Там пришёл Голодный Демон Ада Модест!!! Это Фэйт!!! Понимаешь, Фэйт!!!». Лейтенант был намного моложе, намного менее опытен, чем старый десантник, поэтому он только болтался в руках Блацковича и хрипел что то типа: «Вы-ы-ы-ы-х-х-х-х-р-р-р-ы-ы-п-у-у-у-у-у-с-с-с-с-с-т-и-и-и-и-и-з- а-а-а-а-а-д-у-у-у-у-у-ш-и-и-и-и-и-и-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш!!!». Батя мигнул Ху А Фу и тот, пригибаясь, умудрился уволочь ВЕСЬ дядюшкин БК вместе с импами и чертями, на ходу набивающими ленты, в бронебункер и задраил изнутри дверь. Оттуда потянуло чем-то нагретым и послышался гул сварочного аппарата. Блацкович бросил Пауэлла на дно окопа, в мгновенье ока взобрался на дерево и исчез среди листвы. Модест Фэйт тем временем незаметно собрал ВЕСЬ боезапас в окопах, приволок бронежилеты, бронештаны и бронекаски, надел это всё на себя, включил мегакольцо всякой стороны силы и выскочил на передовую. Ху А Фу , увидев, что угроза миновала, умудрился за 2,67 сек. разварить дверь бункера и приволочь обратно все громыхающее хозяйство с импами в придачу. Винтовка Дядюшки лязгнула и умолкла. Дядюшка уставился на Ху А Фу с таким выражением в камерах слежения и лазерных дальномерах, что тот кинулся передёргивать затвор со скоростью звука. Ленты были пусты, несмотря на то, что импы работали как смертники. Микросекунды летели с такой скоростью, как будто их вообще небыло… Ху А Фу видел, как ме-е-е-едле-е-енно приблежается к винтовки дядюшки та часть ленты, в которую уже набили патроны, как столь же медленно в одной из камер Дядюшки сворачивается диафрагма и перекрестие, выгравированное на внутренней линзе, неотвратимо, как сама судьба, ползёт в сторону лба одного из импов… Наконец, затвор винтовки издал приятный чавкающий звук, с лязгом отправил патрон в казённик и, придавив его своей массой, встал на упоры. Дядюшка вновь открыл огонь по нарколанам и укурникам, а Ху А Фу повалился в кювет, достал папиросу с лучшей трофейной травой, прикурил её дрожащими пальцами, и с наслаждением затянулся. Нарколаны очень удивились, увидев нечто очень большое и светящееся, выпалили в ЭТО из всего наличествующего оружия, но, завалить не смогли. Чудовище, оставляя за собой следы полуметровой глубины, неслось на позиции нарколанов. Влетев на позиции, чудовище метнулось к флагу, поднятому над главным блиндажом укурников и схлестнулось с адмиралом КуКу, который применил страшный приём — метнул свой давно не стираный бюстгальтер прямо в рожу Модесту. Чудовище забилось на земле и, по мере того как бюстгальтер въедался в броню, тускнело, движения его становились слабее, наконец оно, собрав последние силы, вскочило на ноги, достало какое то сооружение, напоминающее торпедный аппарат, только, почему то, с ручками по бокам и выпалило из него себе под ноги. Колоссальным взрывом порвало в клочья сотни нарколанов и полсотни наёмников, а самого КукУ отбросило на пару сотен метров… Когда осела пыль, оставшиеся в живых увидели маленького тощего паренька, который поддёрнул тлеющие штанишки, и скрылся в окопах светлой стороны силы, нервно постукивая ногтями по выпиравшим зубам. Нарколаны вновь услышали, как поперхнулась винтовка Дядюшки Фаргуса и через мгновение всё то же светящееся чудовище, увешанное бронёй, оружием и боеприпасами вырвалось на оперативный простор. В этот раз Его прикончил сам Дядюшка, которому надоели дурацкие паузы, вызванные нехваткой боезапаса. Вскоре, гораздо раньше чем хотелось бы всем воюющим, наступило время, когда у Светлой стороны силы боеприпасы и оружие осталось только у заначеного с особым тщанием Блацковича, но, как говориться, один в поле не воин… Тем временем Модест Фэйт таинственным образом отреспонился в окопах тёмной стороны силы и с тем же успехом выжрал весь боезапас и всю броню там, после чего выбежал на поле брани, покрутился, и с удивлением обнаружил, что никто не стреляет… Нечем. Он сразу сник и свял, его силовое мегакольцо перестало светиться. Фэйт обвёл помутневшим взором окрестности и сказал: «Что то у меня голова разболелась… Пойду-ка я Линукс переставлять!», после чего вновь достал аппарат, столь похожий на торпедный и пустил из него себе под ноги ракету. С обеих сторон какое то время была почти полная тишина. Стелять было нечем, брони никакой не осталось, да и все были порядочно ошеломлены. Дядюшка уже довольно давно встал на гусеницы и погнался за шатающимся и дико вращающем глазами Ху А Фу, который убежал куда-то в пустыню. Рёв его моторов и динамиков давно стих, так что тишина была полная. Наконец Кто-то не выдержал первым и заорал: -Братцы!!! За что мы воюем-то?! Оставшиеся без оружия и патронов, противоборствующие стороны повыскакивали из окопов и кинулись брататься. Светлые хотели стать Тёмными, Тёмные хотели стать Светлыми, один Балдахин жаждал крови и с кулаками наперевес решил перебить всех и остаться в одиночестве… Его, конечно, потом вылечили…. Правда, только с помощью доктора Айболита… Но, про Айболита в другой серии. В результате всеобщей радости и примирения, тёмная сторона силы потеряла всех нарколанов, а светлая всех наёмников Фаргуса и самого Фаргуса в придачу. Пока суть да дело, адмирал огородами начал пробираться к своему кораблю, но на него по очереди наскочили Каин, Клиф Баркер, фон Засранец и рота клоунов, втоптали адмирала в песок и порвали его запасной бюстгальтер, после чего обесчестили его на долгие годы назад и вперед. Тем временем передовой отряд политУкурников решил, что пора смываться, иначе можно пострадать, и коноплю не увидеть даже во сне, что страшно. Они прыгнули в ближайший канализационный люк, как им предписывала темная сторона всякой силы, и бросились наутек, для верности разделившись у ближайшего коллектора. Они и не подозревали, что их противники, провинившаяся на сутки раньше, пятая когорта девятого отделения восьмой разгильдяйской ордена Заныки белознаменной школы падлаванов, желали загладить свою вину перед учителем, причем полностью, откуда следует, что маневр Укурников не остался незамеченным. Летучий отряд падлаванов, используя наземный транспорт, как им предписывал Устав строевой караульной и гарнизонной службы, бросились вдогонку за Укурниками. В проходах между линиями обороны торговали “лаврушники”, черные такие из мужского монастыря сиречь Лавры имени Великого Провайдера, давая выход в Инет за хелпами, читами и модами темной и светлой стороне всякой силы. Часть софта, как обычно, сливая налево хакерам в исходниках. Тех, кому это не нравилось, посылали… в ОАО “эС-Те-Л”. Лаврушников этих в азарте погони падлаваны просто затоптали, о чем потом весьма сожалели… Кода нехотя слез с танка и посмотрел в сторону пыли, клубящейся вдоль дороги. Он мгновенно сообразил, что кроме КУКУ и Оба На Засветились По Полной Программе с Балдахином на хвосте больше так рассекать некому. Поэтому он пошарил за задним стеклом танка и вытащил фирменный фонарик, затем, прыгнув на светлую сторону всякой силы, в лице провинившегося вчера падлавана, и подхлестнув посохом, быстро поскакал по следам убивца. Тем временем КУКУ понял, что спрятаться не удастся, и решил, что бой принимать лучше на своей территории, поэтому, не мудрствуя лукаво, направился в пещеры. В свое время эти монументальные сооружения использовали, как шахты, то есть по прямому назначению, теперь здесь вполне можно было спрятать две дивизии и никто бы об этом не узнал. КУКУ прятал мелочь — пространственный звездолет класса Между Солнечный Мать Его (сокращенно MS МЕ- 5000$), с тройной отражающей броней польского производства. Итак КУКУ выхватил свой любимый алмазный надфиль и принял боевую стойку. На него с диким воплем налетел Оба нам с фонариком в одной руке и начищенной крышкой от кастрюли в другой. КУКУ в прыжке быстренько исщинковал крышку в мелкую стружку. Оба нам с воплем: «Умри неверный!» бросился в атаку, КУКУ провел ура-маваши в солнечное сплетение противника, Оба нам отлетел в сторону метров на пятнадцать, ударился головой о стену и затих. Балдахин, стоявший в стороне с включенным фонариком, бросился мстить. КУКУ и Балдахин кувыркались минут сорок, кидая друг в друга многовольтовые заряды мата, обмениваясь ударами. КУКУ был весь в ожогах, а Балдахин в синяках. В углу застонал Оба Нам, Балдахин отвлекся и… потерял руку, державшую фонарик. От боли он покрыл КУКУ таким слоем мата, что на адмирала напал столбняк, а Балдахин упал в обморок. Въехавший в пещеру Кода посмотрел на КУкУ изрек: «А теперь сразись с мастером, неверный!»,достал из-за спины огнемет о шести баллонах (с напалмом, термитом, электроном, магниевой присыпкой, пошлым бензином и сырой нефтью — для эстетов) на выбор. Лавина пламени залила пещеры… Никем не замеченное ползло по пустыне шестимиллионное войско тупых клоунов. Лишенные командования, они безучастно плелись куда глаза глядят, волоча за собой «шмайсеры» и МГ, навстречу своей судьбе. Которая встретила из за ближайшим барханом. На пригорок выскочила «розовая пантера», из динамиков которой победно несся «Rammstein». Клоны повеселели… трехметровая фигура за рулем помахала рукой и погудела пару раз. Багги призывно сделала разворот и под звуки «Ich will» вся армия понеслась куда-то на север, обретя смысл жизни…
Свадебную церемонию проводили тайно (на следующее утро о ней знали все Республиканские газеты), венчание проводил священник церкви три хвылины преподобный Кози- л Ос-Сборн. Невеста была прекрасна в платье из пятнашки и фате из маскировочной сетки. Балдахин, как обычно, был в жидаевском парадном бронеплаще и штанах, для разнообразия заправив плащ в штаны, а штаны — в бронеберцы. Свою железную руку (она жутко скрипела, потому что Драгомир спер смазку) он стыдливо прятал за коробку противогаза. Ведьма страдала. Долго и тщетно она искала косметику, чтобы замаскировать ничем не прикрытые и весьма многочисленные следы интимных встреч с подковаными берцами Балдахина, но так и не нашла. Посланная на поиски Лара поняла её буквально и притащила ящик пасты «Туман».
После полутора часов возни лицо невесты не дешифровалось ни в видимом, ни в инфракрасном диапазоне. Для контрольного свадебного поцелуя Балдахин вынужден был надеть прибор ночного видения с УФ прожектором. Увидев их, половина наемников потеряла дар мата, упав в обморок, вторая единогласным кивком признала их самой кал-о-ритной парой года. Балдахин не дотерпел до конца церемонии, врезал по башке священнику, отобрал у того Коран, кинул его в Иги (зная, что тот учился читать на Уставе, а читал только руководство к КПВТ, так как это была единственная книга в подразделении) и прорычал тому что-то нечленораздельное, но от этого не менее страшное. Иги икнул, посмотрел затравленным взглядом почему-то на Блацковича (тот незаметно показал ему \»стэн\» с глушителем из-под полы и, для убедительности, осколочную гранату), провозгласил — \»Ну, за молодых, это, встрянем, короче! Блин!\», после чего полез целоваться с невестой. Балдахин понял его неверно, Пауэлл пришел на помощь, Гаррисон обиделся, а вся Доза поняла разом, что НАШИХ БЬЮТ!!!! Полчаса спустя ободранные, но не потерявшие запала от гранаты Блацковича новобрачные выбрались из круга, где их усиленно пинали всей бригадой и обнаружили интересную деталь: Драгомир с Монро усиленно сражались не с другими наёмниками, а с бутылками на столе, причём бутылки уже потерпели сокрушительное поражение по всей линии обороны. Пить, соответственно было уже нечего, так что Балдахин придумал для них страшную месть — спёр остатки закуси и ящик с этиленгликолем, прибережённый для опохмелки опытным Драгомиром. Драгомир заметил это, но активных дейсвий предпринимать не стал, только поглаживал за пазухой заветный четырехлитровый пизирек с волшебной настойкой плутония на гидразине в смеси с драконьей кровью и выпарки иприта на орной травке конопле. Наемники тем временем решили поздравить новобрачных по-своему и дали по длинной очереди вверх из всего имеющегося у них оружия — крыша сарая упала сверху. И… разбилась в труху о головы наемников. Балдахин с Ведьмой наконец, смогли уединиться в уцелевшем дядюшкином бункере. Балдахин, помня об итоге предыдущих встреч, трижды прочел требования по ТБ, расписался в журнале инструктажа сам и заставил Ведьму, запер трехметровой толщины титановую дверь, вырубил все 14 раций, выкинул с себя все оружие (112 наименований), снял всю броню (64 кг.), после чего проделал все вышеперечисленные операции с Ведьмой. Он вырезал из стены все рубильники, вырвал все провода, сдав все медное китайцам, уничтожил все издающие звук, свет или запах устройства, включая канализацию, вентиляцию и устройство воздухоочистки. Трижды проверив всё на ощупь, он сорвал с Ведьмы маскировочную сеть, слизнул грим и принялся освобождать её от замаскированного в разных местах тела оружия. Когда он в седьмой раз попытался найти на её теле реактивный гранатомет, она не выдержала и привлекла его к себе… Она почти безотчетно приняла поцелуй, чувствуя, что впадает в непонятное расслабленное состояние. В каком-то незнакомом неконтролируемом порыве её руки оказались на его шее. Ей казалось — сознание не подчиняется ей, и всё происходящие просто сон. Она не помнила, каким образом оказалась на постели, для неё существовал только мир его рук. Они, казалось, успевали везде. Ласковыми движениями они гладили её, кончики пальцев дарили свое тепло, под ними возникал пожар, разжигаемый тысячью маленьких искорок. Новые ощущения доводили до головокружения. В бессознательном состоянии она начала перебирать его волосы. — Ты уверена в том, что хочешь продолжения? — услышала она сквозь россыпи искр, ей было настолько необыкновенно хорошо, что она почувствовал, что на слова сил уже нет. Он продолжал свои “изыскания”, все предметы одежды один за другим последовали куда-то за пределы видимости. Поцелуи следовали один за другим, и, Ведьме показалось, что она растворяется в его глазах…
Mission complete, accomplished and granted.
All satisfied.
Total score — 2/4 Blue team — 1
Red team — 1
Respowns — 6 (Fate — 6)
Kills — 1198/1800
Type — Team Death Match .

Добавить комментарий